Какую же маску мне надеть сегодня? В последнее время меня все чаще стали посещать подобные мысли, и я никак не могу убежать от них. Я будто утратил частичку самого себя и даже не помню, в какой именно момент моей жизни все стало настолько дерьмово, как сейчас. Поднимаясь утром с кровати, лениво откидывая в сторону одеяло, скользя взглядом по переполненной пепельнице и опустевшему бокалу, мне даже не хочется смотреться в зеркало, предварительно не решив, кем именно я сегодня буду для окружающих меня людей. Я боюсь разочароваться в себе. Наверное даже сильнее, чем мне кажется. Поэтому приходится играть в достаточно унылый и дешевый спектакль, что уж тут поделать. Если решил жить дальше, то стоит проживать свою жизнь достойно, а не теряясь в лабиринтах собственной никчемности. Кхм.… Так какая роль уготована мне в этом театре абсурда сегодня?
Очередной рабочий день ознаменовался достаточно неприятным и истеричным визгом будильника. Точным ударом кулака по надоедливому агрегату я отключаю его, и вот начинается мой день. Одинокий и тихий, нарушаемый лишь едва слышной музыкой, которая доносится из стереосистемы. Какой же я скучный, до скрежета зубов. Если бы я мог трезво посмотреть на себя со стороны, то давным-давно бы отвесил себе несколько внушительных оплеух. Пустому человеку жить трудно и совершенно неинтересно. Но, если у меня не получилось умереть, значит кому-то мое существование нужно, верно? Ах да, я совершенно забыл, что приехал в этот чертов город не только спасаясь от поглощающей меня бездны, но и в поиске того самого паренька с фотографий, которые я не хотел бы никогда видеть. Когда прошлое начинает наступать тебе на пятки – глупо убегать от него. Самое время нагнать его и встретиться лицом к лицу. Только вот черт его пойми, когда я это случиться и буду ли я к этому времени жив. Едва заметная усмешка мелькнула на моих губах, довольно редкое явление и совершенно противоестественное, как мне кажется. Но мысли о своем бесполезном существовании и гибели прямо перед лицом своего прошлого, без возможности сделать хоть что-то, что так давно планировал и хотел – действительно позабавили меня. Какая чертовски изысканная ирония, не так ли?
Наспех собрав материалы для лекций, облачившись в костюм, забыв побриться, я вышел на улицу приветливо-осеннего Копенгагена. Мимо меня проносятся люди, которые куда-то спешат, с кем-то ругаются, признаются кому-то в любви, с кем-то расстаются. Я редко когда обращаю внимание на прохожих, мне противно смотреть на них и осознавать, что они тратят свою жизнь впустую. Многие из них переполнены энергией, но просиживают все время в офисах, да и просто закапывают свой потенциал. Но хуже этого только осознание того, что вытащить их из водоворота городской привычной и комфортной жизни – практически невозможно. Люди – чрезвычайно печальное зрелище. Вот оно «потерянное поколение» во всей его красе.
Начинало холодать, достаточно холодный ветер ударял в лицо и вел себя вообще крайне неприветливо, поэтому я поспешил к виднеющемуся издалека зданию университета. Толпа студентов внушала мне гораздо больше надежды, чем обычные прохожие на улице. Я бы столько всего мог сделать, стольких мог бы направить…
- Извините. – Мои мысли прервали, и до меня донесся до меня едва слышный голос какого-то первокурсника, который тут же поспешил вдоль по коридору, скрываясь за поворотом. А я даже ни слова не сказал бедняге, который будет думать, что местный преподаватель уже ненавидит его за неуклюжесть. Но я ведь так и не решил, какую роль буду сегодня играть. Как я сегодня буду выступать перед студентами и что буду им говорить. Я шумно выдохнул, машинально сжимая руки в кулаки. Ну, ничего. У меня еще есть время стать тем самым Максом, который преподает литературу, который не считает себя монстром из цирка уродов и который не трагически пуст внутри.
Оставив пальто и портфель в преподавательской, я спустился вниз, нервно сжимая зажигалку в кармане брюк. Надо что-то делать с этой зависимостью. Иногда без дыма в легких, без терпкого и обжигающего ощущения в горле – трудно чувствовать легкость и трезво мыслить.
Но вот, стоило мне только толкнуть дверь в мужскую уборную, как в моих ушах донесся неприятных и глухой треск. Да, именно так трещит по швам моя неудачно надетая маска. Кажется, с этого момента придется быть самим собой, ах какая жалость.
Я прекрасно видел все, что произошло в этом месте. Для этого всего лишь нужно было уметь наблюдать. Следы от обуви и кровавые дорожки на стене и осколках раковины говорили о многом. И этот запах. Запах крови, который я ненавидел больше всего на свете. Я ощутил, как неприятный ком подступил к горлу и едва сдержал рвотные позывы. Старею, кажется. Бросив короткий взгляд на юношу, который практически лежал на полу с пробитой головой, я узнал в этом бедняге того самого юношу, который подходил ко мне в конце каждой лекции, совершенно без стеснения восхищаясь тому, что он от меня услышал. Да, это был один из тех, кто подавал надежды. Это был один из тех, кто мог бы стать прекрасной марионеткой, ему так шли тонкие ниточки на нежных запястьях. И вот снова все пошло крахом. Мои игрушки даже сейчас, после стольких перемен, были хрупкими, быстро ломались, а я даже не успевал получать от этого удовольствие. Как же это раздражало. Я медленно достал из кармана зажигалку и сигарету, поддаваясь соблазну и прикуривая. Все равно большего беспорядка в этом помещении уже нельзя создать, так почему бы и нет? Вы ошибочно можете подумать, что я лишь животное, которое может безучастно наблюдать за подобным зрелищем, но это было не так. Поверьте мне, после того, как на твоих глазах, посреди твоей лекции, расстреляли около десятка невинных детей, ты начинаешь смотреть на проявления человеческой жестокости несколько иначе. Тебя труднее впечатлить после такого феерического и кровавого шоу.
Я сделал несколько шагов вперед, останавливаясь позади паренька, чьего лица я не видел, но все равно едва ли мог назвать его местным студентом. И если бы я мог толково объяснить, что именно меня привлекло в этом юноше, из которого энергия била ключом, и он едва ли осознавал, что именно стоит с этой энергией делать…
– Ну и как? Считаешь, что это помогло тебе? Стал чувствовать себя лучше, или все так же паршиво на душе? – Короткая затяжка и шумный выдох. Хладнокровный и хрипловатый голос. Как будто все, что случилось тут – было единственно верным сценарием. Паршиво. Но с другой стороны, какой был смысл паниковать? Ведь ничего уже не вернуть и не исправить. – Можешь даже не отвечать, я и так знаю, что тебе не полегчало после этого. Но, быть может, уберешь все-таки за собой, а не станешь отсиживаться тут? – Я кивнул в сторону пострадавшего студента, вновь затягиваясь. Смело утверждать, но я ощущал в этом молодом человеке нечто знакомое. Я понятия не имел о его мотивах, но мог лишь догадываться, что есть что-то схожее в них, стоит мне только вспомнить свои двадцать лет.