на титульной странице личного дела твоего написано: «Имя Фамилия». Там же можно узнать о том, что тебе 33 года и приехал) из Вашингтона; тебе не бывает скучно, ведь ты старший агент NCIS, отдел судебного анализа, психолог; своё свободное время коротаешь с тебе решать

Cobie Smulders

Мы познакомились пять лет назад. Ты был тем самым психологом, который проводил мое тестирование при приеме на работу. Не знаю почему, но тебе я рассказала то, что предпочитала скрывать от других, а ты не смотря на все написала, что я пригодна для работы. Хотя по некоторым параметрам я была совершенно неподходящей персоной для службы в морполе. Не знаю, что заставило тебя поменять решение. Я бывала у тебя и после некоторый заданий, ты помогала найти мне душевное равновесие, пусть и хрупкое. К тому же ты была не просто психологом. Специалистом по поведенческому анализу и не раз работала с нами в поле, а твои советы порой спасали ситуацию. Мы подружились. Как-то само собой получилось, что иногда после работы заходили в бар выпить по бокальчику и разговаривали о жизни. Как выяснилось твои родители были агентами ФБР. Мама работала в Криминальный Следственный Отдел и была специалистом по поведенческому анализу, отец был в отделе национальной безопасности. Ты пошла по стопам матери. Получила диплом психолога, прошла подготовку агента ФБР, но так и не пошла работать в это ведомство. Кто-то считает, что в морпол ты пошла по собственным причинам и не распространяешься об этом, но на данный момент ты старший агент морпола и хорошо справляешься со своими обязанностями.

на титульной странице личного дела твоего написано: «ЗАСЕКРЕЧЕНО». Там же можно узнать о том, что тебе 35 лет и приехал ты из Вашингтона, США; тебе не бывает скучно, ведь ты международный террорист; своё свободное время коротаешь с планами по уничтожению государства и мной.

Sebastian Stan

Родился в семье сенатора и бизнес-леди. Сказать, что у тебя было прекрасное детство - не сказать ничего: единственный сын в семье, надежда и опора, твои родители всегда стремились дать тебе самое лучшее: частная школа, поездки в Европу на каникулы, в старшей школе дорогая машина. Ты же отвечал им взаимностью - хорошие оценки, никаких приводов в полицию, спортсмен, участник команды по американскому футболу, хотя в тайне мечтал о жизни обычного парня, не обременённого именами своих родителей.
Перед выпускными экзаменами ты ошарашил семью своим решением подписать контракт и пойти в армию. Для отца это известие было неким поводом для гордости, как-никак сын сенатора добровольно хочет отправиться защищать свою страну, с матерью же всё было сложнее, она-то знала, что ты прячешь в своей комнате письма-приглашения из Стэнфордского, Йельского и Колумбийского университетов.
Пройдя начальную спец. подготовку, которая к слову далась тебе не особо трудно из-за отличной физической формы. В свои двадцать три года ты дослужил до звания рядового первого класса и именно в это время ваша дивизия одной из первых была переброшена на военную базу в Пакистан, а позже в Ирак, где только зарождался военных конфликт, который теперь известен, как Иракская война.
Война меняет людей, ты не стал исключением. Поначалу все вышестоящие начальники уверяли, что это будет недолгая военная операция, целью которой было свержение правящей власти, но очень скоро все поняли, что это не так. Ночные обстрелы, взрывы, нападения на военные картежи, взрывы гражданских автомобилей. Это не была простая операция, а самая настоящая война. Ты убивал, как и большинство. Только было одно "но" - ты не понимал, кому нужна была эта война. В редкие сеансы связи с домом отец говорил, что гордился тобой и твоими успехами в военном деле, но стоили ли они жизни тех, кого ты убивал?
В две тысячи седьмом ты получил звание сержанта и почти в то же время был переброшен в пригород Багдада, где началась гражданская война. Там же через несколько месяцев начался скандал, военных обвиняли в пытках мирных жителей, что отчасти было правдой. Ты знал, что вышестоящее начальство практикует такие методы добычи информации, но не их посчитали виновными, а вас - простых сержантов и капралов. Несколько человек было отданы под трибунал, среди них были твои друзья и они были невиновны, а те, кто были непосредственными виновниками всё так же продолжали находиться на своих местах. Единственное, что тебя спасло тогда - это статус сына сенатора. Но тебе было уже всё равно, где-то внутри зародилось чувство несправедливости о отношению к тому, что власть которая выше может сделать с теми, кто находится у неё в подчинении. Но этот момент наступит ещё не скоро.
Через четыре года война была окончена и ты вернулся в США, зная, что для тебя она только начинается. Благодаря обширным связям, приобретенным в Ираке ты нашел людей, которые смогли обеспечить тебя оружием и поддельными документами. Именно в то же время твой отец умирает от проблем с сердцем и всё его имущество, включая огромные счета в банке переходят единственному наследнику - тебе. После вступления в права наследования твои следы теряются, поговаривают, что ты переезжал из Европы на Ближний Восток и так по кругу. Что странно время твоих посещений той или иной страны совпадают с террактами, происходившими в то же время и все они связаны с уничтожением репутации и подрывом авторитета США в других странах. 

«Мы - враги системы, которая нас создала.»
Первый раз мы увидели друг друга в Ираке. Тогда во время патрулирования на группу солдат в которой я состояла было совершено нападение. Вас отправили на помощь, тогда сквозь автоматные очереди, клубы дыма я увидела тебя. Не знаю почему, но твоё лицо чётко впечаталось в мою память.  Потом был Пакистан две тысячи тринадцатого года, тогда был совершён теракт-покушение на премьер-министра страны: мощное взрывное устройство, спрятанное в автомашине, сработало рядом с кортежем, в то время я следила за одним из приближенных премьер-министра, но взрыв сделал всю работу за меня. И снова твоё лицо: в толпе испуганных глаз и окровавленных людей твоё европейское лицо было невозмутимым. А совсем недавно я увидела тебя в Норфолке. Как ты сюда попал? И что тебе нужно? Не знаю, но ты узнал меня и теперь меня не покидает ощущение постоянной слежки. Я чувствую, что должно произойти что-то плохое и если ты не хочешь меня найти, то я найду тебя и узнаю всё сама.